Ставшие классикой книги К.Кастанеды не только вдохновили немало отчаянных экспериментаторов на непосредственное общение с Неизведанным, но и увлекли многих грёзами о Латинской Америке. Но и у нас есть свои доны Хуаны и битвы за Силу тут не хуже мексиканских! Наш рассказ пойдёт о попытке автора завладеть волшебством зарезанного в июле 2011 года прикарпатского мальфара Михаила Нечая при помощи перуанского кактуса Сан Педро, употребление которого в нашей стране является законным согласно постановлению кабинета министров № 408 от 23 мая 2012 года.
Иногда можно не успеть
Отправляясь в горы я планировал наконец-то посетить известного мальфара Нечая, про которого Громовица Бердник написала книгу-интервью «Знаки карпатської магії». Однако еще в поезде раздался звонок и приятель-журналист сообщил, что старый мальфар Нечай зарезан каким-то фанатиком. Удивительное совпадение, ведь я уже второй год собирался посетить мальфара и вот, когда наконец-то поехал к нему, он ушел в небытие навсегда.
Визит к мальфару я планировал не ради любопытства, мне хотелось попытаться получить его волшебство, ведь старик рассказывал, что у него пока нет человека, который был бы достоин стать преемником «преступной» традиции – ведь этимология слова «мальфар» восходит к двум итальянским корям «male» - “зло” и «fare» - “делать, чинить”. Я надеялся сам стать таким «злочинцем», но теперь старый волшебник лежал в сырой земле. А я по ней ходил среди всех этих гор, камней, туманов. Ходил, голодал, молчал и думал. И вот однажды вечером, сидя у походного костра на каменистой полянке среди гор и пахучих трав, наконец придумал.
Да поможет нам святой Петр!
Дело в том, что в своих интервью Нечай рассказывал о магической связи карпатских волшебников с шаманами Анд. Я, как человек, бывавший и в Андах, и в Карпатах, на самом деле на чувственно-интуитивном уровне также ощущал загадочное подобие этих столь отдаленных друг от друга мест. И мне представилось, что на этом феномене можно сыграть, сделав последнюю ставку в игре, призом в которой могла оказаться способность к карпатскому волшебству. Ведь мальфар умер всего несколько дней назад, вполне вероятно, что сила его пока не рассеялась. А раз так, то ею можно завладеть.
С собой у меня был привезенный из Перу кактус Сан Педро или huachuma, что в переводе с индейского языка кечуа означает «плоть богов». Любопытно, что приобрёл я «плоть богов» в Перу у одной индейской бабушки, которая продавала свой товар на столичном ведьмовском базаре. Я не стал употреблять снадобье сразу, решив дождаться особого момента, и вот момент настал. Почуялось, что именно это высушенное и истертое в порошок растение Силы является ключом, которым можно открыть врата посмертия и пробраться за горизонт событий.
Хищная ветка ели
В сумерках я собрал кипу дров и, дождавшись, когда мои попутчики уснут, открыл священное пространство, обратившись согласно шаманскому ритуалу к четырем сторонам света, к Матери Земле и к Вселенной, что смотрела на меня мириадами звезд, светящих сквозь чистый ночной горный воздух. Я заявил о своей цели – о том, что начинаю охоту на силу мальфара и лишь тогда съел кактус, запив цепляющийся за небо и зубы тошнотворный порошок ключевой водой. И стал ждать, борясь с тошнотой и дремотой.
Из палатки донесся храп одного из моих попутчиков, и тут я обнаружил удивительную вещь – храп был синхронизирован с лаем собаки в далекой деревне! Вскоре я почувствовал, что кто-то смотрит прямо в затылок. Резко обернувшись, я увидел лишь направленную на меня зеленную ветку, покачивающуюся на ветру. Возникло очень странное ощущение, что ветка –живая! Вдруг, на какую-то долю секунды, она стала устрашающей, на каждой маленькой веточке появилось по глазу, и эти грозди глаз смотрели на меня с инопланетным бешенством. Я отпрянул от монстра в испуге, но он вновь стал обычной веткой, выделенной из тьмы ночи светом неполной луны и отблесками моего большого костра.
Посвящение в рыцари Геи
Стало ясно - если срочно не заручусь поддержкой камней, трав, насекомых и духов, обитающих на этой поляне, то мне не здобровать! Я отошел от огня и встал в центр мерцающей в лунном свете поляны, которая словно дышала и покачивалась гуляющим по травам ветерком. Я приподнял руки, обратив их ладонями вниз к земле, и обратился ко всем существам, населяющим это место, с просьбой помочь мне в моей дикой охоте на силу волшебника. На изменившем свою обычную работу мысленном экране сознания появилось сообщение, что поляна является представительством самой Земли и сейчас я вступаю в контакт с самим духом Пачамамы, как называют в Андах нашу Матушку Гею. Чувство восторга овладело мной, как будто я оказался в чертоге Великой Богини. Ощутилось, что Земля на самом деле – женщина и мой долг состоит в том, чтобы защищать ее. Только в этом случае могу я претендовать на мальфарскую силу. Я согласился и тогда на мысленном экране возникло сообщение: «Ну что же, рыцарь, тогда тебе предстоит испытание. Если выдержишь – получишь то, за чем охотишься. Нарви травы, брось её в огонь и жди, пока луна погаснет».
Волшебный мир
Я стоял по колено в траве, каждая украшенная лунным мерцанием шишечка которой покачивалась и излучала жизнь. Мне стало жаль срывать траву, и я сделал это, лишь извинившись перед ней. Вернувшись к костру, я бросил в огонь сорванные стебельки и они громко вспыхнули. С треском и искрами стебли травы превратились в изгибающихся огненных червячков, которые становились тысячами искр и взмывали фейерверком над высоким огнем костра. В какой-то момент пламя сделалось ИНЫМ, в нем сверкнуло потустороннее волшебство, но через мгновенье все стало прежним. Пришло бесподобное ощущение синхронизации с огнем, ветерком, искрами, камнями, ночными цикадами. Над головой у меня были звезды, у ног – огонь, за спиной – полумесяц, заливающий пепельным светом все пространство. Я лёг и стал смотреть в небо, сквозь звезды которого просвечивала тьма, хозяйничавшая во Вселенной еще до Большого Взрыва…
Тошнота прошла, и я даже поел каши. Я ел, сидя на коврике у костра и смотрел на горизонт. Вскоре там появилось облако, необычное тем, что оно все время было осенено зарницами. Облако постепенно выплыло на передний план, переливаясь всеми оттенками молний. Оно было похоже на компьютерную модель живого мозга, по которому перекатываются светлые зоны активности и темные зоны торможения. Я понял, что в управлении этим облаком и состоит мальфарское волшебство.
Битва Силы
И тут я явственно услышал писк одинокого комара, хотя комары в этих местах почти не водятся. Ощутив укус в левую руку, я понял, что погружение в первозданный языческий рай закончено и начинается обещанное испытание. Едва я это осознал, как сразу же ощутил резкую боль в левом боку – видимо голодание перед ритуалом привело к движению шлаков в организме. Одновременно с этим сверкнула особенно яркая вспышка в центре загадочного облака. Я как-то по животному испугался и пошел в палатку, где спала моя супруга, перуанка Катрин. Разбудив ее, я спросил, видит ли она сверкающее облако и не галлюцинация ли это? Катрин испугалась, узнав, что я съел кактус huachuma, сказав, что зря я, белый человек, полез в индейскую магию - ведь облако-то оказалось настоящим! Катрин объективно видела его сверкающие разряды. Перуанка сказала, что я обратил на себя внимание сил природы и чем это кончится - неизвестно.
Это был мир перуанских шаманов – сверкающие молнии, хищные еловые ветки, светящиеся камни поляны, колышущейся травами, и это бесподобное облако, переливающееся молниями вот уже третий час.
Я решил, что мое испытание, вероятно, состоит в том, чтобы отогнать это облако, ведь мальфар Нечай был знаменит тем, что умел управлять грозовыми облаками. Я вышел в центр поляны, поднял руки к небу и стал вполголоса приказывать облаку отойти от нас. Казалось, облако подчиняется, отступая.
Я же ощутил себя уставшим, бок ныл, поэтому пришлось прилечь. Но едва я лег и прижался к Катрин, как палатку осветило яркой вспышкой. Потом еще одной и еще. Я выбрался наружу и увидел, что теперь все небо занимала удивительная туча. Она висела над нами совсем низко, метрах в пятидесяти, а по небу бежали, разливаясь и вновь собираясь вместе, электрические разряды. Но теперь это происходило не бесшумно, а с приглушенным зловещим, каким-то шипящим погрохатыванием. Ветер стих совершенно, поляна замерла в ожидании. Боль в боку вновь резко усилилась, и я полез в палатку. В этот момент где-то выше нас в горах послышался вой вихря. Он шел прямо на нас. Катрин начала причитать, что теперь сюда идет разгневанный мной дух, который непременно убьет нас. В этот момент на нас обрушился страшный ливень. Тайфун достиг нашей палатки и стал бешено рвать ее из стороны в сторону. Маленькие молнии били из волшебного облака прямо по камням поляны, а палатку стало заливать водой.
Катрин посмотрела на меня, скорчившегося от ужаса и боли в позе эмбриона, и сказала, что если я хочу получить дар, то именно теперь должен выйти наружу, и подняв руки к небу, принять либо дар волшебства либо смертельный удар молнии. Я понимал, что она права, но мне было как-то необыкновенно страшно, а боль в боку указывала на то, что я уже ранен в этой битве с Силой. И поэтому я не встал и не вышел, можно сказать смалодушничал.
Раздвоенный рассвет нового дня
Но вот дождь с ветром стихли, свет молний сменил свет брезжущего рассвета. С ощущением провала я выполз из палатки, и увидел, что сверкающее облако удаляется в сторону рассвета. Вспышки молний смешивались с фиолетовыми красками рассвета, однако на небе все еще были видны самые яркие звезды.
Вытащив из под тента палатки дрова, я поплелся разводить костер. Боль в боку почти прошла, сознание приходило в норму, однако по-прежнему ощущалось какое-то раздвоение. Одна часть меня тотально и безмолвно участвовала во всем, что я делаю, это было тело-скафандр. Другая часть, мое сознание, наблюдало за деятельностью первой. Подобное состояние описывают люди, приближавшиеся к пограничью смерти.
Уже потом я нашел в книге психолога и путешественника Альберто Виллолдо описание состояния приобщения к кактусу huachuma: “Странная раздвоенность, наблюдение за течением собственной мысли. Раздвоение на себя, занятого действием, и себя, который осознает реальность первого себя и может описывать эту реальность по мере ее развития. Это почти возможность остановить мышление”.
Заключение
Свою битву за Силу мальфара я проиграл. Нет во мне видимо необходимой для этого силы духа, хотя и был у меня могущественный союзник, кактус huachuma, который подобно индейскому воину встречал восходящее солнце на фоне заснеженных вершин далеких Анд. Именно благодаря ему я познал иную логику, логику подлинную, не человеческую, которая проводит невероятные связи – например между инками и мальфарами, храпом в палатке и лаем собаки, между укусом комара и началом испытания грозой и болью. Ум же работает фильтром, отделяющим нас от мира подлинного волшебства. Поэтому почти все религии призывают покорить себе ум.
Олег ДАНДУРЬЯНЦ (Churi Pachap)
